Рязанский областной научно-методический центр народного творчества |
|
Нематериальное культурное наследие Рязанского краяОбряд «Похороны таракана» Шацкого района.Обычай хоронить осенью мух и тараканов (иногда к ним добавлялись и другие насекомые – вши, клопы, блохи) был известен во всех регионах России. Он мотивирован представлениями о связи насекомых с душами умерших родственников и персонажами низшей демонологии (например, домовым)[i]. Отсюда следующие приметы, отражающие верования о домовом, как о существе, покровительствующем домашним животным и обеспечивающем достаток и богатство в доме. «Тараканы были чёрныи, бальшыи. "Эт, – гаварять, – овцы будуть ве́сццы..."»[ii]. «Если выползал в доме из щели или из-под печки большой черный таракан с мохнатыми задними ножками, то считалось, что это к богатству, к деньгам. А если выползал таракан с голыми ногами, то считаюсь, что это к упокойнику»[iii]. В с. Федосово появление черных тараканов предвещало смерть.
Зимой насекомые, как птицы и гады, тоже являющиеся воплощениями «душ предков», уходят «на покой»[iv]. Выпроваживание или символические похороны насекомых во многих местах России приурочивались к первому сентября (Семёнов день, Семян-день). В Шацком районе мух могли выгонять из дома на осеннего Егория[v], а наиболее часто встречающаяся приуроченность «похорон» – заговенье на Филипповский (Рождественский) пост. Так, в с. Лесное Ялтуново в заговенье после Михайлова дня «подростки хоронили тараканов в коробочке, закапывали их в снег или в землю. Этот обычай сопровождался весельем и смехом: «Идём, бушуим!»[vi]. При этом считали, что если в Филипповское заговенье поймать таракана, посадить в коробочку и закопать в снег, «то тогда тараканы переведутся»[vii].
Такого рода «похороны», в отличие от других форм, в 1920-30-е гг. были уже подростковой и детской забавой. «В осеннее заговенье днем ребятишки ловили таракана, клали в коробочку, зарывали где-нибудь и ставили крестик. А взрослые девушки накануне делали соломенное чучело величиной около метра и кричали по нему как по покойнику»[viii]. В с. Федосово вечером на осеннее заговенье молодежь «отпевала» и «хоронила» соломенное чучело, а «маленькие в коробочке тараканов на мороз выносили»[ix]. В д. Ветринка «девки на заговенье "похороны таракана" устраивали: вечером по улице ходили, песни играли. Подростки клали таракана в коробок и в снег зарывали»[x].
Нередко тараканов подбрасывали соседям: «Асинью́ загывынкя пасля́ Михалава дня – тараканав хто нала́вить, па саседам растащють, щёб и у них были тараканы»[xi]. В д. Токарёво «вот Михайлов день праводим, загавеимся дваццать сидьмова, загавеим, всё. И тада идём таракан этих хароним. Спичичну каробычку бирём, да каму-нибудь, к какому-нибудь двару. А хто узнаить, то, бывала, наругаить»[xii].
В с. Тарадеи наряду с настоящими тараканами могли «хоронить» небольшое печенье («таркан»), которое выпекали из пресного теста. Его клали на дощечку и, вынеся за околицу, крошили «птичкам» «"Тарака́ны"-ты – энт "харанили тараканы́". Ну, как? Энт таракано́вф нала́вють и йих паду́шуть, и тада вон выкинуть. А то скатають с теста, испякуть, сделають тах-ш вот: то у каво эт называюцца "прясну́шки", а эт пряма тах-т длинниньку всё сделають как, и как, вроди, как для [=вроде] чилавека. Ну, можыть вот такх вот, как вот в два пальца [толщиной, в длину около 12 см]. Вот так, ни большы – а то тах-та жалка теста тратить! И всё. Вот испякуть чё-нибудь туды – с теста, с теста, как ни пышки, а как долгинькии иё сделають. Девфки, девфки! Эт уш как на сиделки ходють, так ани эт всё и... Вот ета нарядюцца и тада убяруть саму даску́, вроди (ну, шоб такими чистыми накроють), и кладуть иё, и пынясуть. И тада выдуть, раскрошуть, с даске ссунуть, птицы пыклюють и всё... [Надо] пакрашыть! Тах-т чёо жа он? Можыть, какой грач иль хто ухватить адин-т, што ж за барин? На до́ску – и аттащи́м. Птицы расхватать – и всё...»[xiii].
Тараканам при «похоронах» приписывалась и эротическая символика. В одних случаях это звучит очень невнятно и двусмысленно: «Таракана хоронили на заговенье перед Миколой: клали в коробочку и зарывали. Хозяйка сиделок учила: "Вы аб нём кричитя [=плачьте]. Он надирёть вам и намелить..."». «Как мужык бабе», – поясняет далее рассказчица[xiv]. В других случаях эта символика более прозрачна. В первую очередь это относится к озорству молодежи, также приуроченному к осеннему заговенью. В этот день к воротам или окнам неженатых парней, реже – незамужних девушек, привязывали коробочки с куколками, связки мослов, а также нанизанных на суровую нитку тараканов[xv]. Подвешивание связки тараканов к хлястику пиджака практиковались в качестве шутки на посиделках[xvi].
Некоторые типы «тараканов», употреблявшиеся во время озорства на осеннее заговенье, по форме близки к чучелу «русалки», которое ставили у дома неженатого парня.
«Похороны таракана» на шацких посиделках во многом перекликаются с распространенными в других местах России святочными или масляничными сценками с «отпеванием покойника» или троицкими обрядами типа «похорон Костромы (кобылки, кукушки и т п.)». Больше всего описаний этого обычая удалось сделать в Федосовском и Куликовском с/с. Здесь же наблюдается и наибольшее разнообразие его форм от «похорон» настоящих тараканов или кого-либо из участников посиделок до обхода деревни с соломенным чучелом.
Этот магический обряд, к началу нашего века приобретший уже шуточно-игровой характер, чаще всего исполнялся девушками, участницами одной посиделки. Иногда в нем участвовали и замужние женщины и старухи. Парней обычно приглашали уже на вторую, завершающую обряд церемонию – «поминки» «Эта вот у нас были при́хыдни такии: ''тырыкана́" наряжать и "тырыкана́" харанить. Эт мы вот, какии хадили на пасиделки. На свайих пасиделках каждый испалнял эты-ва.. Эта уш биз парней – только любитиль эсиль придёть паинтирисавацца»[xvii].
В заговенье или накануне этого дня перед началом сиделок девушки сооружали чучело «таракана»: туго набивали соломой мужскую рубаху и штаны; пучок соломы, согнутый вдвое или скрученный в шар, изображавший голову, прикрывали полотенцем или белой «тряпочкой» (в 1930-40-е гг. – бумагой или газетой) и надевали на него шапку. Обычай рисовать «таракану» лицо упоминается редко (д. Ветринка, сс. Федосово и Конобеево, Кулики) и, по-видимому, является поздним, утвердившимся уже в 1940-е годы (покойник всегда слеп). Чаще всего так поступали на подростковых посиделках.
«Таракан» в виде чучела был распространен на территории всего Шацкого района, причем в большинстве случаев его делали из соломы (в с. Конобеево и д. Никита-Поляна – из тряпок, а в д. Троицкое и с. Кулики – из «донца» прялки). Вместе с тем способы изготовления чучела несколько отличались. В одних случаях для этого использовали сноп (дд. Истинка, Богослов, Ветринка, Токареве), реже – соломенные жгуты – «свясла» (с. Федосово, д. Михайловка), в других случаях соломой набивали одежду, как правило, мужскую (сс. Федосово, Лесное Ялтуново, Агишево, дд. Цветки, Ветринка, Никита-Поляна, Богослов). Сообщения о женском облике чучела единичны («из соломы чучело; одевали когда в женскую одежду – халат, когда в мужскую – штаны, рубаху»[xviii]). Чаще встречаются сообщения иного рода. «Наряжали прям таково вот мужука саломеннава делали. И штаны наденуть, рубаху, шапку наденуть. Паложуть яво на пиредню лавку – как упакойник. И вроде пакричять па нем: "Помер!"»[xix]. «Эты загывыння асенния загывыння. Вот на загывынню на ету "тырыкана́ харанили". Девки на сиделках нарижали. Саломы набьють там, мужука сделають там и чем-нибудь абвяжуть – все ет. С чилавека – такова балыновя делыють! И кладуть на переднюю лавку. Накроють там чем. И плакали»[xx]. Мужское начало «таракана» подчеркивалось и обращениями к нему: «дедушка», «братец». Скажем, в с. Федосово: «Эт осинью, осинью "харонють тырыкана́". Вот ны сиделках, бывала, девки сыбяруццы, нарядють, саломый набьють чиво-нибуть, рубах; какую-нибудь руки сделають, и ноги. И "дедушку" сделають. Вот тах-т "дедушку" убяруть и паложуть, и аб нём кричать, пригаваривыють. Лицо тут затянута, наверна этим, белым пылатенцым…»[xxi]. «Ну, на сиделки мы, девфки, хадили. И вот вечирам пад загавенья-ту вот эта и "старика харанили"… Нарижали и в брюки, и в рубашку, и в шапычку…»[xxii].
[i] Во Владимирской губ. черного таракана могли считать одним из воплощений домового. О символике таракана см.: Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997. с. 422-423. [ii] ХТЯ, с. Парсаты; СИС 29:Ф1997-32Ряз., № 65 [iii] БАС, с. Польное Ялтуново; зап. М.Н. Боронтовой [iv] По традиционным воззрениям, места их упокоения находятся под землей, в водоемах, в дальнем заоблачном краю – «вырей», «ирей» (Славянские древности: этнолингвистический словарь в 5-ти томах / Под. ред. Н И Толстого Т. 2: Д-К (Крошки). М , 1999. С 422-423. [v] ХЕП, д. Никита-Поляна; МИА 41:31об. [vi] ТАА, с. Лесное Ялтуново; СИС 20:26 [vii] НАМ, д. Цветки; СИС 14:30 [viii] ПАФ, д. Лихачевка; СИС 14:23об. [ix] КАЕ, с. Федосово; СИС 14:47об. [x] КТП, д. Ветринка; СИС 14:39 [xi] БМП, с. Лесное Ялтуново; МИА 44:Ф1995-9Ряз., № 26 [xii] МЕМ, д. Токарёво; СИС 19:73-73об. [xiii] ЖАМ, с. Тарадеи; МИА 46оп:Ф1997-23Ряз., № 3 [xiv] МАФ, с. Лесное Ялтуново; СИС 20:33 [xv] Ср. распространенное девичье гадание с привязыванием на ночь к ноге таракана, чтобы увидеть во сне жениха, а также упоминание этого насекомого в шуточной песне на масленицу (см). [xvi] МАА, РДН. ГМН, сс. Польное и Лесное Ялтуново; МИА 43:Ф1995-14Ряз., № 25 [xvii] ХМИ, с. Федосово, МИА 41:13 [xviii] КАЕ, с. Федосово; СИС 14:47 [xix] НАМ, д. Цветки; СИС 14:30об. [xx] ДАФ; c. Федосово, МИА 41:62 [xxi] ГМЕ, ЛНТ, с Федосово; МИА 41:56 [xxii] ШЕИ, с. Кулики; МИА 46оп:Ф1997-15Ряз., № 30 Другие материалы
|
Размер шрифта ААА
Архив материаловБлижайшие мероприятия
Бал в летнем клубе Дворянского собрания состоится 21 апреля 2024 г. в 12.00 на базе Рязанского областного научно-методического центра народного творчества (бывший летний клуб Дворянского собрания, улица Урицкого, 72).
Областной фестиваль любительского художественного творчества «Пушкин и я – культурная семья» проводится в целях сохранения, пропаганды, преумножения богатства и самобытности Рязанской культуры; воспитания у молодого поколения чувства патриотизма и гордости за Рязанский край; развития массовости и повышения исполнительского мастерства любительских творческих коллективов.
С 1 февраля по 30 ноября 2024 года в соответствии с планом работы Государственного бюджетного учреждения культуры «Рязанский областной научно-методический центр народного творчества» состоится театральная гостиная «Там, за щелочкой кулис…». Её проведение способствует дальнейшему развитию жанра любительского театра, повышению исполнительского мастерства и активизации творческой деятельности коллективов. Персональная выставка работ художника-любителя из с.Истье Старожиловского района Романовой Ольги Михайловны «Вдохновение» (живопись, графика, мягкая игрушка), приуроченная к 60-летию со дня рождения автора, откроет свои двери 3 мая 2024 г. в 12.00 по адресу: Урицкого, 72 и продлится до 31 мая 2024 г. Выставка будет работать ежедневно (кроме субботы, воскресенья и праздничных дней) с 10.00 до 17.00, вход бесплатный.
Персональная выставка работ художника-любителя из Касимовского района Семенова Николая Васильевича «Мой край родной» (живопись), приуроченная к 65-летию со дня рождения автора, откроет свои двери 3 мая 2024 г. в 12.00 по адресу: Урицкого, 72 и продлится до 31 мая 2024 г. Выставка будет работать ежедневно (кроме субботы, воскресенья и праздничных дней) с 10.00 до 17.00, вход бесплатный.
|
© ГБУК РОНМЦ НТ Размер шрифта ААА
|
Минстерство культуры и туризма Рязанской области |