Мастера Рязанщины
Универсальный художник
Встретиться со сказкой в нашем районе можно не только в новогодние праздники. В Деулине, затерянном в лесах национального парка «Мещёрский», живёт художник, который превратил свои дом и приусадебный участок в фантастический мир.
Здесь между сосен на цепях висит парусник, на резном домике с электрогенератором, для острастки, – череп оленя, а вся территория усыпана такими арт-объектами, что даже сложно их описать, – надо видеть. Здесь и пруд в объятьях двадцатиметрового змея, и замки, похожие на деревья, и резные скульптуры, и статуи драконов, и носовая часть пиратского корабля высотой в 3 этажа. На нескольких десятках соток нет ни одного квадратного сантиметра, который был бы обойдён вниманием. Любой камешек лежит не просто так, а если в дереве дупло, то там обязательно сидит представитель славянского эпоса или просто забавная зверушка из глины. Художника, создавшего всю эту красоту, зовут Андрей ТРУБИН.
СВОБОДНЫЕ НАЁМНИКИ
– Андрей, как всё начиналось?
– Проще, чем кажется. Само как-то получилось. Специально я нигде не учился, но отец занимался резьбой по дереву, тоже самоучка. Сначала наша семья жила в Москве, потом перебралась в Рязань. Здесь я окончил институт культуры и даже 8 лет преподавал резьбу во Дворце пионеров. А потом всё как-то надоело – бытовые и финансовые проблемы кого угодно могут достать. Надо было выходить на новый уровень. Оказалось, художники вообще и декораторы, в частности, очень нужны, а их почти нет.
– Пришлось пробиваться в среде крутых профессионалов?
– Конкуренции практически нет, проще говоря, рынок не «окучен», любой человек с фантазией, чувством гармонии и руками, растущими из правильного места, свободно может стать художником, и очень востребованным. Сначала все мы – такие же художники, как я, – просто строили, резали, лепили в своё удовольствие, потом эта деятельность превратилась в источник дохода. Почитали книжки по строительству, по отделке, по работе с материалами, и пошло-поехало. Заказов становилось всё больше, мы сами не справлялись, начали нанимать людей. Сначала работали в основном с деревом, но оно как материал очень узкопрофильно, не отвечает всем требованиям заказчиков и моей собственной фантазии. Стали переходить на другие материалы, освоили металл, стекло... Так мы стали абсолютно универсальными художниками. Мы – «продажные» творцы: если заказчик хочет Восток, он получает Восток, если готику – получает готику. В одном направлении не увязаем. То, что здесь на участке собрано, - это псевдорусский, псевдославянский стиль.
– Насколько у современного художника есть возможность объяснить заказчику, что эстетично, а что безвкусно?
– В наши дни есть обилие архитектурных и дизайнерских контор, а творцов мало. Большинство выдернет картинку из Интернета или журнала, придёт к заказчику и скажет ему: «Вот так вот будет у вас». А мы, те, кто способен на какую-то оригинальность мышления, делаем красивые, интересные вещи, по крайней мере, нам они таковыми кажутся. Хоть мы и наёмники, но у нас много свободы. Та ниша, в которой мы сидим, вообще не занята. Конкурентов нет, не потому что мы такие великие и замечательные, а потому, что нету, и всё тут, отсутствуют как класс.
Рынок строительный и отделочный настолько свободен, что у нас заказы плотно расписаны на пару лет вперёд. Работы просто море, и ещё больше будет.
«НАМ ПОВТОРЯТЬ НЕИНТЕРЕСНО»
– Какое-то эстетическое просвещение в обществе наблюдается в последнее время?
– Всё по-прежнему уныло – это факт. Вот, например, мы построили в Константинове большой корабль, как в мультфильме «Приключения Бонифация». Фотографию поместили в один из специализированных журналов. Была неделя затишья, пока журнал расходился, а затем обрушился шквал звонков отовсюду с одной-единственной просьбой: «Хотим точно такой же кораблик! Поставьте у нас тоже!» То есть бал правит подражательство. А нам уже неинтересно повторять - мы же это уже построили. Людям только бы сделать «так, как у них», хотя вариантов построек и украшения местности просто бесконечность, делай – не хочу. Каждые 3-4 года на рынке происходит «бум материалов» – появляется нечто новое, что позволяет реализовывать такие задумки, о которых раньше и не мечтали. Но людям по-прежнему нужно то, что уже у кого-то есть. С эстетической точки зрения мне это неприятно. До революции, например, если в деревне мужик шёл к резчику и тот ему делал красивые резные наличники, а потом соседские мужики бежали к тому же резчику, то делали ему такой заказ, чтобы переплюнуть соседа, и в результате деревня через пару лет выглядела как праздничный торт. А после революции пошла уравниловка, «хрущобы», всё одинаковое, стандартное, мозги стандартные, никакого «шага влево-вправо». Сейчас то же самое происходит с торговыми центрами. Везде либо кубик весь стеклянный, либо кубик весь бетонный, прямые стандартные линии, конструктивные элементы выпирают, а индивидуальности нет. Хотя оригинальный вид – это, с психологической точки зрения, основная характеристика предмета. Хочешь привлечь внимание, сделай свой дом или торговую палатку вообще ни на что не похожей. На Западе столетиями складывались архитектурные и дизайнерские школы, у нас же почти нет специалистов, только самородки, а в институтах преподают те же профессора, которые лет 30 назад делали типовые блочные дома БД-18, БД-8. Чему они молодёжь научат?
– Как вы общаетесь с академическими кругами, с той же профессурой от мира искусства?
– Сразу скажу: нас никто не любит, потому что я всем говорю, что мы лучшие. Это абсолютно нормально и даже провоцирует подобие конкуренции в небольшом мире художников России. Но... Вот недавно я был в институте культуры. Меня туда пригласили посмотреть дипломные работы студентов, а я был заинтересован в том, чтобы самых способных сразу забрать к себе. Профессура тут же в один голос сказала: «Ни-ни-ни, мы вам телефоны своих студентов не дадим. Попав к вам, они тут же учиться перестанут». А я, в свою очередь, посмотрел, чему их учат, и понял, что всё это в реальной жизни неприменимо. Там нет знания материалов, нет знания конструктива, инженерной составляющей. Готовят дизайнеров, но дизайнер изначально не умеет рисовать рукой. Вы представляете?! Они готовы на компьютере любую линию сделать, а от руки у них ничего не получается. При этом официально они называются художниками. А где творческий момент? Где возможность за пару секунд изобразить свою идею, живым карандашом перенести на бумагу живую мысль?
НА ПОРОГЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ
– Каким вы видите будущее современного художественного мира России?
– Изменения есть, и даже в Рязани. Это связано с достижением определённых финансовых высот людьми моего поколения, то есть теми, кому под сорок и больше. Уходит бывшая партийная номенклатура, появляются молодые бизнесмены, дело которых построено на новациях, на создании того, чего раньше нигде не было. Вот в Рязани всяких кафе и баров в избытке, но если их продолжают строить, то понимают, что они должны быть необычные, выделяться кухней, интерьером, чтобы были свои изюминки. То же самое касается магазинов... Вообще формируется мнение, что уже хватит строить дешёвые забегаловки и торговые точки. Нужно, чтобы людям было интересно, уютно, весело. У предпринимателей появляется самоуважение, они хотят получить собственное «лицо», украсить своим заведением город. Цивилизация, о необходимости которой так долго говорили, начинает наступать и требовать нового поведения.
– С иностранцами вы работаете?
– Практика показывает, что больше, чем в России, денег нигде не заработаешь. Иностранцы у нас бывают, но они отслеживают каждый цент, экономят на всём. А самое главное – недоверие, они уже научены горьким опытом, что до половины инвестиций в нашей стране уходит в никуда. И художники попадают также в общую кучу подозреваемых, хотя мы-то как раз не воруем. В результате иностранцы заведомо занижают стоимость труда художника, и, хотя разбираются они в искусстве гораздо лучше и свежие идеи принимают на «ура», постоянно работать с ними пока невозможно. Нужно, чтобы вся страна прекратила воровать, ликвидировала «серую» экономику и восстановила свою репутацию.
– Приходилось ли вам работать для городских властей, по правительственным заказам?
– Очень много было переговоров, но они заканчивались ничем, множество согласований, пожеланий – и на этом процесс глох. При частном заказе нам говорят «Сделайте это вот здесь», – и всё понятно, а чиновники начинаю! разговор фразой: «Хотелось бы...», – а продолжения не получается, слишком много людей отвечает за то, чтобы согласовать установку статуи на площади. Мы ведь даже на серьёзные финансовые уступки можем пойти, потому что тоже хотим сделать город красивым, но только если разговор будет конкретным. Расплывчатые формулировки свидетельствуют, что никому по-настоящему ничего не нужно. Мы, конечно, будем работать для улиц и площадей, но это все пока что - только перспектива.
КОГДА Б ВЫ ЗНАЛИ, ИЗ КАКОГО СОРА...
– Как называется ваша творческая группа?
Сообщество называется «Творюки», но мы не юридическое лицо, а свободные художники. У кого-то есть специализация, например, только роспись или только работа в кузнице. Мы же, бригадиры и отцы-основатели, полностью универсальны, работаем со всем и со всеми, никаких рамок не устанавливаем.
Когда у какого-то из членов нашей группы появляется крупный, монументальный заказ и он не справляется, то зовёт на помощь остальных, и вместе мы вытягиваем проект. У нас не случается, чтобы заказ отклонялся, потому что раньше мы такого не делали или он сложный: берёмся за всё, что касается художеств в самом широком смысле этого слова – от витражей до гобеленов, от лепнины до ковки, от дерева до бетона. Причём художники, когда идёт воплощение проекта, только следят за работой, а создаётся всё простыми рабочими, и не какими-то «мастерами сварки, королями болгарки», а обычными людьми. Сложные задачи разбиваются на простые, простые – на простейшие, те, в свою очередь, на элементарные, а с такими может справиться каждый.
– Когда делаете что-то для себя, как рождаются идеи?
– Бывает, простая необходимость подсказывает решения. Вот у меня трое детей, специально для них я сделал город с замками – из шестерёнок и труб. И получилось сказочно, и металлолом пригодился. А потом это назвали свежей струёй в ландшафтном дизайне.
– Каких своих коллег вы особенно выделяете?
– Олег СЕДОВ – очень талантливый художник, автор памятника Евпатию Коловрату на Почтовой. Из старшего поколения –Владимир ДУБОВ, он занимается фаянсом. Вообще приличных художников в Рязани много, но не все о них знают, ведь в наше время художества для людей – дело десятое. Вот средний класс поднимется, перестанет заботиться только о еде и жилье, тогда-то настоящий расцвет искусства и произойдёт. Сделанное руками, а не компьютером начнёт цениться всеми.
Михаил Скрипников
Газета «Рязанские зори»
28 января 2011 г.
